Современная экономика с ее верой в свободный рынок и глобализацию обещала процветание для всех… Однако Великая рецессия… разбила эти иллюзии.
Дж. Стиглиц[1].
Во второй половине ХХ в. ситуация кардинально изменилась. Теперь Америка могла наращивать свой финансовый рычаг, т.е. «печатать» деньги свободно и не бояться дефицита текущего баланса, поскольку, отмечал А. Гринспен, «статус доллара как основной мировой резервной валюты… позволял финансировать наш внешний дефицит»[2]. Только одна страна в мире могла позволить себе подобное. Не случайно Дж. Стиглиц назвал Соединенные Штаты страной с «дефицитом последней инстанции»[3].
И в начале XXI в. на американских рынках продолжала царить эйфория «позитивных ожиданий» конца 1990-х. Даже крах пузыря доткомов лишь ненадолго поколебал уверенность американцев в светлом будущем. И они с головой бросились в новую авантюру на этот раз на рынке недвижимости, под названием subprime mortgage – низкокачественного ипотечного кредитования. Наблюдая, как инвесторы жадно заглатывали низкокачественные ипотечные облигации, герой М. Льюиса, реальный участник событий, замечал «было совершенно очевидно, что у инвесторов сорвало крышу»[4]. Д. Стиглиц пишет о почти шизофреническом поведении на финансовых рынках[5]. А, по словам М. Льюиса: «У американцев был выработан рефлекс – хватать как можно больше, не задумываясь об отдаленных последствиях»[6].
Энтузиазма инвесторам добавляло размывание их рисков за счет использования института деривативов – производных финансовых инструментов. А. Гринспен по поводу одного из наиболее рискованных их видов – дефолтных свопов[1], замечал: «Рыночный инструмент, позволяющий кредиторам с высокой долей заемных средств передавать риск третьей стороне, может иметь критическое значение для экономической стабильности, особенно в глобализированной среде. Дефолтные свопы, появившиеся в ответ на такую потребность, мгновенно завоевали рынок»[7].
Деривативы, утверждали его создатели, могут распылять риски безопасно и бесконечно[2]. Однако кризис рынка облигаций в 1994 г., затем банкротство в 1995 г. в результате провалившихся спекуляция опционами старейшего британского Barings Bank, высветили тот факт, что «взрыв торговли деривативами не только увеличил риски в финансовом секторе, но и, - отмечали Г. Мартин и Х. Шуманн, - парализовал в нем системы безопасности»[8].
В. Нёллинг, член совета директоров Bundesbank, уже в 1993 г. призвал принять в политические меры, «чтобы защитить финансовый мир от самого себя» и обеспечить надлежащую защиту от «мегакатастрофы в финансовой системе»[9]. На следующий год нью-йоркский банкир Ф. Рохатин признал, что «смертоносный потенциал, заложенный в сочетании новых финансовых инструментов и высокотехнологичных методов торговли, может способствовать началу разрушительной цепной реакции. Сегодня мировые финансовые рынки опаснее для стабильности, нежели атомное оружие»[10].
В 1995 г. Й. Санио из управления по надзору за кредитными учреждениями Германии, призвал создать всемирную сеть «регистрационных бюро», где фиксировались бы крупные сделки с деривативами[11]. Дж. Сорос, выступая в том же году на Всемирном экономическом форуме в Давосе, заявит: Финансовая система не подготовлена к крупным кризисам. В чрезвычайных условиях угрожает крах[12].
Однако, по мнению А. Гринспена, возможные риски не представляли серьезной проблемы: «Разумеется, любой бум порождает мыльные пузыри… Готовы ли мы к обвалу рынка недвижимости?... Мы имеем дело не с пузырями, а с пеной – локальными скоплениями пузырьков, которые не могут нанести ущерб экономике в целом»[13]. Президент Буш неизменно демонстрировал оптимизм, заявляя в ноябре 2007 г.: «Фундамент нашей экономики является очень прочным, а сама экономика – устойчивой», в феврале 2008 г.: «Я не думаю, что мы идем к рецессии», мы всего лишь построили чуть больше, чем надо, домов[14],[3].
Тем не менее, относительно будущего у Гринспена все же возникало некоторое беспокойство: «Рост отношения долга к доходу у домохозяйств или совокупного нефинансового долга к ВВП сам по себе не является индикатором стресса... Как активы, так и долг нефинансового сектора растут быстрее дохода на протяжении последних 50 лет. При этом рост долга опережает рост активов, иными словами, возрастает финансовый рычаг... Очень трудно судить о том, насколько опасен долгосрочный рост финансового рычага... Очевидно, что выход доли долгового финансирования за пределы уровня, допускаемого новыми технологиями, ведет к кризисам. Не могу с уверенностью сказать, где находится критическая точка»[15].
Но более важным даже, чем сам кризис, полагал Гринспен, «представляется вопрос, примет ли неизбежная внешняя корректировка мягкую форму или, как опасаются многие, приведет к краху доллара и международному финансовому кризису,… я склоняюсь к более мягкому варианту»[16].
Первой проверкой возможности мягкой посадки долгового рынка стал крах рынка недвижимости:
Financial Times забила тревогу уже в 2004 г. утверждая, что «Америка с комфортом движется к разорению»[17]. В том же году Э. Ксай глава экономического отдела Morgan Stanley Asia, заявит «Грядет перепроизводство, и оно бы уже вызвало дефляцию, если бы Федеральная резервная система США искусственно не создала деньги, сформировав «пузырь недвижимости», который может лишь задержать неизбежный обвал экономики»[18].
В 2006 г. Н. Талеб автор известной книги по теории кризиса «Черный лебедь», объявит лауреата нобелевской премии Г. Марковица (за доказательство, что компьютерные математические модели деривативов могут распылять риск бесконечно), являющегося одновременно управляющим инвестициями крупнейшего ипотечного агентства «Фэнни Мэй» шарлатаном и заявит, что «Фэнни Мэй сидит на пороховой бочке»[19]. Фаррелл предупреждал о возможных последствиях в 2007 г.: «С учетом мирового ВВП, составляющего $48 трлн., деривативы, представляют собой… финансовое «оружие массового разрушения экономики»»[4].
Самый известный биржевой спекулянт Дж. Сорос комментируя это событие, заявит: «Этот суперпузырь, накачанный все возраставшими кредитами и долгами, а также убежденность в том, что рынки исправляют себя сами, рос в течение 25 лет. А теперь он лопнул». Последовавший «кризис, охвативший Уолл-стрит, - по мнению богатейшего человека мира У. Баффета, - приведет, возможно, к самым драматическим в ее истории изменениям ландшафта, организации и механизмов действия»[20].
В результате схлопывания «Пузыря недвижимости», цены на жилье упали в среднем на 30% по сравнению с пиковыми, а во многих регионах страны - на 50% и более. Падение цен привело к массовым дефолтам по ипотечным кредитам. В результате за 2007-2009 гг. дома потеряли более 5 млн. человек. И это еще был не конец, поскольку примерно для трети всего заложенного по ипотечным кредитам жилья, т.е. 15 млн. домов, стоимость кредита превышала стоимость жилья[21].
Одновременно в США произошел производственный коллапс. В число банкротов попали даже такие гиганты и крупнейшие работодатели Америки, как «Дженерал моторс» и «Крайслер»[22]. Число действительно безработных достигло уровня невиданного со времен Великой Депрессии. При этом считает Д. Стиглиц, официальный размер безработицы в октябре 2009 г. скрывал истинное положение дел на рынке труда… Более широкий индекс безработицы включающий «добровольно-принудительно» согласившихся на неполный рабочий день и тех, кто отчаялся найти работу составил 17,5%, что является для данного показателя историческим максимумом[23],[5]. К середине 2009 г. на каждое вакантное место приходилось шесть безработных – рекордное значение… Рабочая неделя сократилась - до 32 часов – самая короткая продолжительность с начала наблюдений (с 1964 г.).
Наглядную картину изменения настроения американцев в результате схлопывания технологического и ипотечного пузырей дают результаты опроса общественного мнения, проводимые CNN, об удовлетворенности американцев текущей экономической ситуацией в стране:
Степень удовлетворенности американцев текущим экономическим
состоянием страны, в %, по данным CNN[24]
Как видно из графика, начиная с пика 2000-ого года, количество американцев позитивно оценивающих текущую экономическую ситуацию в стране сократилось к 2009 г. почти в 5 раз. При этом количество респондентов CNN оценивающих ее, как «очень хорошую» сократилось, более чем в 40 раз, с 42% в марте 2000 г. до 1% к началу 2009 г. и с тех пор не менялось[25].
И Федеральный Резерв бросился на спасение экономики:
* * * * *
* * * * *
* * * * *
[1] ISDA Международная ассоциация по свопам и деривативам была создана в 1986 г. под руководством Salomon Brothers. Дефолтные свопы CDS были изобретены J.P. Morgan в середине 1990-х гг.
[2] Эти идеи получили теоретическое обоснование в работах американских экономистов в лице Р. Мертона, М. Скоулза, Г. Марковица, М. Миллера, получивших Нобелевские премии за доказательство, что использующиеся при создании деривативов компьютерные математические модели могут распылять риск бесконечно и безопасно. Нобелевские экономисты апробируют свои модели на практике в результате: в 1998 г. обанкротится Long-Term Capital Management – один из крупнейших хедж-фондов, основанный Р. Мертоном и М. Скоулзом.
[3] «По уверениям Бена Бернанке (март 2007 г.): «Влияние проблем рынка низкокачественных ценных бумаг на экономику в целом и финансовые рынки находится под контролем». Журналисты ведущих деловых изданий, как и Управление по контролю соблюдения законов Комиссии по ценным бумагам и биржам не выказывали своей озабоченности возникшей проблемой. Профессор Йельского университета Г. Гордон, разработавший модель оценки дефолтных свопов, считал, что повода для беспокойства нет, поскольку доля низкокачественных ипотечных кредитов не превышала 10%. (Льюис М..., с. 183, 179-180, 102).
[4] Объем деривативов зарегистрированных на межбанковском рынке составлял накануне кризиса 2008 г. почти 500 трлн. долл. Кроме этого, номинальная стоимость деривативов ОТС (сделки, заключаемые вне официальных рынков и не учитываемые в официальных балансах банков и других финансовых институтов), по оценкам Банка международных расчетов, достигала 600 трлн. долл. Всего в 2007 г. DTCC зарегистрировала трансакций с деривативами на 1,09 квадриллиона долл., что почти в 20 раз больше объема всего мирового ВВП.
[5] По мнению аналитиков http://www.shadowstats.com/ реальная безработица более чем в два раза превысила официальные данные и достигла на пике примерно 25%.
[1] Стиглиц Дж…, с. 9, 29.
[2] Гринспен А…, с. 336.
[3] Стиглиц Дж…, с. 281.
[4] Льюис М..., с. 42.
[5] Стиглиц Дж…, с. 301.
[6] Льюис М. Бумеранг Как из развитой страны превратиться в страну третьего мира. – М.: Альпина Паблишер. 2013. – 246 с., с. 232.
[7] Гринспен А…, с. 355.
[8] Мартин Г., Шуманн X…
[9] Wilhelm Nolling, Die Finanzwelt for sich selbst schutzen, in: Die Zeit, 5.11.1993. (Мартин Г.-П., Шуманн X…)
[10] Felix Rohatyn, Globale Finanzmarkte: Notwendigkeiten und Risiken, in: Lettre international, Nr. 46, Herbst 1994, und: America in the year 2000, Vortrag beim Bruno Kreisky Forum, 8.11.1995, Wien. (Мартин Г.-П., Шуманн X…)
[11] Handelsblatt, 13.4.1995. (Мартин Г, Шуманн X…)
[12] Deutsche Presse-Agentur, 27.1.1995. (Мартин Г., Шуманн X…)
[13] Гринспен А…, с. 230.
[14] Стиглиц Дж…, с. 59, 13.
[15] Гринспен А…, с. 345.
[16] Гринспен А…, с. 338.
[17] Аттали Ж…, 71-75.
[18] Аттали Ж…, 71-75.
[19] Аттали Ж…, 71-75.
[20] Интервью У. Баффета РИА Новости, конец 2008 г.
[21] Стиглиц Дж…, с. 357, 30, 113.
[22] См. подробнее Играссия П. Падение Титанов…
[23] Стиглиц Дж…, с. 97.
[24] Построено на основе данных “Total good”. CNN Opinion Research Corporation June 3-7, 2011.
[25] CNN Opinion Research Corporation June 3-7, 2011.