Фашизм и либерализм

 

Век девятнадцатый, железный,

Воистину жестокий век!

Тобою в мрак ночной, беззвездный

Беспечный брошен человек!...

Век расшибанья лбов о стену

Экономических доктрин,

Конгрессов, банков, федераций…

Век акций, рент и облигаций,

И малодейственных умов...

Век буржуазного богатства

(Растущего незримо зла!).

Под знаком равенства и братства

Здесь зрели темные дела...

Двадцатый век... Ещё бездомней,

Ещё страшнее жизни мгла

(Ещё чернее и огромней

Тень Люциферова крыла).

 

 А. Блок, 1911 г.[1]

 

Европа идет к самой кровавой своей катастрофе, приближается к концу, неизбежно заложенному в ней от рождения. Этой роковой судьбы уже не изменить. Камень катится, и не только с 1914 года — он катится в течение че­тырех столетий.

 В. Шубарт, 1939 г.[2]

 

Смену XIX и ХХ веков человечество встречало с большим скептицизмом:

«Чувство неуверенности и подавленности впервые за­крадывается в прометеевскую культуру с именами Руссо и Шопенгауэра. Возникают симптомы культурной усталос­ти, пресыщенности, духовных падений, - отмечал В. Шубарт, - Европейский континент охватывает нарастающее беспокойство, которое неизменно сопутствует чувству гордости за свою культуру и осознанию прогресса, что приводит в конечном счете к отрицательной оценке любой культуры, в том числе и су­ществующей. Появляется целый ряд пессимистически настроенных философов культуры — от Шопенгауэра и Ницше до Шпенглера и Клагеса. Все они — больная со­весть Европы. Первым, кто не просто смутно почувствовал этот процесс, но и четко осознал, будучи в стороне от него, — был, однако, Киреевский»[3].

В 1852 г. И. Киреевский пишет о близком закате Европы: «Духовное развитие Ев­ропы уже перешагнуло свою высшую точку. Достигнув атеизма и материализма, она исчерпала те единственные силы, которыми она обладала, силы абстрактного рационализма, и идет навстречу своему банкротству»[4]. Подобные настроения охватили ведущие умы русского общества того времени: А. Герцен: «Все в Европе стремиться  с необычайной быстротой к коренному перевороту или к коренной гибели: нет в ней точки, на которую бы можно опереться; все горит, как в огне, - предания, теории, религия и наука и новое и старое»[5]. «Мне кажется, что роль теперешней Европы совершенно окончена…»[6]. Ф. Достоевский: «В Европе все подкопано и, может быть, завтра рухнет бесследно». «Европа накануне падения…»[7].

За четыре года до Киреевского в 1848 г. в Европе появляется «Манифест коммунистической партии» К. Маркса предсказывающий скорую смерть капитализма и либерализма образца XIX в., и указывающий что родился уже его могильщик:  «Призрак бродит по Европе, призрак коммунизма. Все силы старой Европы объединились для священной травли этого призрака…». Из России слышался голос А. Герцена: «Ясно, что дальше дела не могут идти так, как шли, что исключительному царству капитала и безусловному царству собственности так же пришел конец, как некогда царству феодальному и аристократическому…»[8].

В конце XIX в. в США! появляется книга в стиле утопий Томаса Мора Э. Беллами «Взгляд в прошлое 2000-1887» о Бостоне 2000 г., которая отразила состояние Америки в конце XIX в., сотрясаемой стачечным движением, в книге звучала необходимость социальных перемен. Американский вариант социализма по Беллами – эпоха трестов обрела свою кончину в великом тресте, что, по сути, представляет из себя ни что иное, как государственный капитализм[9]. По словам С. Шарапова: Э. Беллами обратил «свободную Америку в огромные арестантские роты посредством государственной регламентацией труда в его мельчайших подробностях «всеобщая трудовая повинность» Беллами есть нечто, столь принципиально чудовищное, что перед ней бледнеют и каторжные работы».

Сам С. Шарапов был одним из лидеров славянофильства - мощного философского учения во главе которого стояли такие столпы, как И. Киреевский, Данилевский, И. Аксаков, А. Киреев, М. Черняев и многие другие. Славянофилы считали, что «преобладание на Западе материальных интересов жизни, над духовными неизбежно ведет к потере веры, социальной разобщенности, индивидуализму, противостоянию человека человеку. Чтобы спасти мир, - считали они, - Россия должна встать в центре мировой цивилизации и на основе Православия принести свет истины западным народам». «Православие через Россию, - утверждал Хомяков, - может привести к перестройке всей мировой культуры»[10].

В первые годы ХХ в. английский писатель Х. Беллок пишет книгу «Государство рабов», где, по словам Дж. Оруэлла, «на удивление точно предсказал происходящее в наши дни. К сожалению, ему нечего было предложить в качестве противоядия. У него все свелось к тому, что вместо рабства необходимо вернуться к мелкой собственности, хотя ясно, что такого возвращения не будет и что оно невозможно. Сегодня практически нет альтернативы коллективистскому обществу. Вопрос лишь в том, будет ли оно держаться силами добровольного сотрудничества или си­лой пулеметов»[11].

Увертюрой данного направления философской мысли конца XIX – начала ХХ веков звучал «Закат Европы» О. Шпенглера написанный в 1918-1920 гг. Немецкий философ приходил к выводу о духовной деградации Европы, и как следствие завершению ее жизненного цикла. Аналогичные чувства сквозят в размышлениях о будущем Европы и у Н. Бердяева: «Мы стоим у грани ночной эпохи. День новой истории кончается... По многим признакам наше время напоминает начало раннего средневековья. Начинаются процессы закрепощения…»[12]. Окончательно похоронным маршем европейской цивилизации гремела, вышедшая в 1939 г., книга «Европа и душа Востока» В. Шубарта: «Отчаянье и кричащая боль бытия становятся основным аккордом экзистенциальной (философии)... Раздавленный, с ужасом ощущающий глубоко укоренив­шуюся в себе порочность, человек чувствует свое падение в ничто…»[13].

В 1912 г. увидел свет роман Ф. Дрю «Управляющий». Действие книги происходило в 1925 г. и описывало деятельность выпускника Военной академии в Вест-Пойнте, которая приводит к государственному перевороту против деспотичного американского правительства, путем обретения контроля над Республиканской и Демократической партиями и использования их для создания социалистического единого мирового правительства, о «каком мечтал Карл Маркс». В ходе жестокой гражданской войны, Дрю получает желаемый контроль и провозглашает себя «Управляющим», тоталитарным диктатором. Дрю создал Центральный банк, ввел прогрессивный подоходный налог и создал Лигу Наций. Роман Ф. Дрю «Управляющий» мог бы считаться очередной апоплексической утопией, если бы ее автором не был тот самый полковник Эдвард Хауз, будущий ближайший советник президента США В. Вильсона[14]. Последний использовал наработки Э. Хауза в своих реформах, например, реорганизовав финансовую структуру США в соответствии с тем, как она была описана в книге.

Тупик развития, в который завел общество либеральный капитализм в начале XX века, подчеркивали выводы экономистов, Дж. М. Кейнс в 1919 г.: «Очень немногие из нас понимали с твердой уверенностью чрезвычайную, необыкновенную нестабильность, затруднительность, ненадежность и временный характер экономической организации Западной Европы, которой она жила последнюю половину столетия»[15]. К окончанию Первой мировой, констатировал Кейнс, «силы XIX века двигавшие развитием человечества изменились и истощились. Экономические мотивы и идеалы этого поколения больше не удовлетворяют нас: мы должны найти новый путь и должны снова страдать от недомогания, и в конце в острой боли обрести новое индустриальное рождение»[16]. «Что необходимо для европейского капитализма – это найти выход в Новый Мир…»[17]. В своей статье в 1926 г. «The End of Laissez-Faire» Дж. Кейнс подверг разгромной критике: «прекрасный портрет капитана промышленности, мастера-одиночки, который, как любой художник, служа себе служит и всем нам. Однако и его светлый образ меркнет. Мы все больше сомневаемся в том, что именно он приведет нас за руку в рай»[18].

Описывая состояние английского общества в те годы, Ф. Хайек обращал внимание, на то, что в нем все более настоятельно росла потребность в планировании - экономической диктатуре. Хайек приводил пример одного из наиболее проницательных исследователей Англии Э. Халеви, который полагал, что «если сделать комбинированную фотографию лорда Ю. Перси, сэра О. Мосли и сэра С. Криппса, то… обнаружится одно общее для всех троих качество: окажется, что все они единодушно заявляют: «Мы живем среди экономического хаоса, и единственный выход из него - какой-то вид диктатуры»[19]. «Число влиятельных общественных деятелей включение, которых в «комбинированную фотографию» не изменило бы ее смысла ни на йоту, с тех пор значительно выросло», - отмечал Хайек. В Великобритании тех лет наблюдались «многочисленные признаки того, что британские лидеры все более и более привыкают описывать будущее развитие страны в терминах контролируемых монополий»[20].

Аналогичная картина наблюдалась и по другую сторону океана. «Идеи экономического планирования, - по словам американского исследователя Р. Лоусана, -пользовались огромной популярностью в США начала 30-х гг. они отражали растущее разочарование в индивидуализме как господствующей идее американского общества». – Будущее человечества, по мнению Ф. Хайека, теперь определяли социалистические идеи: «Все наблюдаемые нами изменения ведут к всеобъемлющему централизованному управлению экономикой» «социализм вытеснил либерализм и стал доктриной, которой придерживаются сегодня большинство прогрессивных деятелей»[21].

Вполне закономерно, что самый масштабный за всю историю современного общества кризис 1928 - 1930-х гг. в то время «широко воспринимался, как признак конца капитализма»[22]. За этим сле­довал вывод о «конце истории»[23].

 



[1] Блок А. Возмездие.

[2] Шубарт В…, с. 18.

[3] Шубарт В…, с. 30-31.

[4] Киреевский И. В. «О характере просвещения Европы и его отношении к просвещению России», 1952; Киреевский И. В. ПСС в 2 тт., М., 1911, т. 1, с. 176-181 (Шубарт В…, с. 247)

[5] Герцен т., V, 419. Петроград, М. Лемке, 1915-1917 г. (Устрялов Н…, с. 475).

[6] Герцен т., VIII, 29. Петроград, М. Лемке, 1915-1917 г. (Устрялов Н…, с. 473).

[7] Мережковский Д.С. Пророк русской ревоюции. (К юбилею Достоевского). Достоевский  Ф. Бесы: Антология русской критики. Сост. Л. Сараскиной. – М.: Согласие, 1996. 752 с., с. 467.

[8] Герцен. К старому товарищу. (Устрялов Н…, с. 229).

[9] Edward Bellamy. «Равенство», «Страна слепых».

[10] Шарапов С.Ф., пред. О. Платонова,  - М.: Алгоритм, 2005. – 624 с., с. 14.

[11] Оруэлл Дж. Мысли в пути (Оруэлл…, с. 136-137)

[12] Бердяев Н. Предсмертные мысли Фауста. (Устрялов Н…, с. 395).

[13] Шубарт В. Европа…, с. 358-360

[14] Philip Dru: Administrator. (Бернет Т., Геймз А. Кто на самом деле правит миром? – СПб: ДИЛЯ, 2007, 382 с., с. 69-70).

[15] Keynes J.M...

[16] Keynes J.M…, p. 238.

[17] Keynes J.M…, p. 263.

[18] Кейнс Дж. М. Конец Laissez-Faire. 1926 г. /Кейнс Дж. М. Общая теория занятости, процента и денег. Избранное. – М.: Эксмо, 2007. – 960 с., с. 379.

[19] Socialism and the Problems of Democratic Parlamentarism. "International Affairs". V. XIII. P. 501. (Хайек Ф...)

[20] The Spectator 1939, р. 337; (Хайек Ф.А. Дорога к рабству. — London: Nina Karsov, 1983, с. 58) (Мау В., Стародубровская И., с. 330.)

[21] Lawson R. A. The Failure of Independent Liberalism (1930-1941). — New York: Putnam, 1971. P. 61—66. Ekirch A. Ideologies and Utopias: The Impact of the New Deal on American Thought. — Chicago: Quadrangle Books, 1969. P. 63. (Мау В., Стародубровская И., с. 330.)

[22] Barkai A. Nazi Economics: Ideology, Theory, and Policy. — Oxford, New York, Munich: Berg, 1990. P. 98. Ekirch A. Ideologies and Utopias: The Impact of the New Deal on American Thought. — Chicago: Quadrangle Books, 1969. P. 66, 179. (Мау В.А., Стародубровская И.В..., с. 329.)

[23] Гайдар Е., Мау В... № 5, - с. 25.

Подписаться
Если Вы хоте всегда быть в курсе новостей и авторской деятельности В. Галина, оставьте свои координаты и Вам автоматически будут рассылаться уведомления о новостях появляющихся на сайте.

Я согласен с условиями Политики Конфиденциальности