Договор не включает никаких положений, которые бы обеспечивали экономическое восстановление Европы, ничего, что бы сделало побежденные центральные державы хорошими соседями, что обеспечило бы стабильность новых государств и восстановление России; он не способствует созданию экономического сотрудничества самих союзников…
Дж. М. Кейнс [1].
В дальнейшем я не буду различать плоды войны, которые неизбежны, и несчастья мира, которые можно было бы предотвратить.
Дж. М. Кейнс[2].
Наиболее полная победа, когда либо выигранная силой оружия, не разрешила европейской проблемы и не устранила опасностей, вызвавших войну.
У. Черчилль[3]
«Версальский договор не был несправедлив по отношению к Германии и не является причиной нищеты и отчаяния… Беда была не в том, что договор был так уж невыносим для Германии, а в том, что державы победительницы позволили Германии нарушить ряд его важнейших требований», - утверждал один из апостолов либерализма Л. Мизес[4].
Однако большинство участников и наблюдателей событий были прямо противоположного мнения:
17 мая 1919 г., за 40 дней до подписания в Зеркальном зале Версальского дворца «мирного» договора, на стол Вильсона легло письмо: «Уважаемый м-р Президент! Я передал сегодня государственному секретарю прошение о своей отставке… Я был одним из миллионов, который полностью и беспрекословно доверял Вашему руководству… Но наше правительство согласилось в данное время подвергнуть страдающие народы Земли новым притеснениям, зависимости и раздробленности, ведя человечество к новому веку войн… Россия, «большое испытание нашей доброй воли», как для меня, так и для Вас, не была даже понята. Несправедливые решения конференции относительно провинции Шаньдун, Тироля, Фракии, Венгрии, восточной части России, Данцига, Саарской области и отказ от принципа свободы морей делают новые международные конфликты неизбежными… Мне жаль, что Вы… питали столь малое доверие к миллионам людей, которые подобно мне, верили в Вас». У. Буллит.
Другой помощник президента Э. Хауз давал образную оценку Версальскому договору: «Все это напоминало обычаи прежних времен, когда победитель волочил побежденного привязанным к своей колеснице. По-моему, это не в духе новой эры, которую мы поклялись создать»[5].
Из далекой России французский дипломат Л. Робиен писал домой: «Меня пугает информация из Франции. Мы, похоже, пытаемся навязать Германии бессмысленное унижение. Желание, может, и понятное, но способное привести к нежелательным последствиям. Гнусное поведение Наполеона по отношению к прусской королеве стоило нам Ватерлоо, а возможно, и Седана. Сражаться с противником можно, пока он стоит на ногах, но как только он повержен - протяни ему руку... Более всего меня удивляет, что англичане, хотя это не в их характере, поступают так же, как мы: действия, которыми они сопровождают захват немецкого флота, - недостойны. Забирайте корабли, но не унижайте при этом экипажи офицеров, которые храбро сражались»[6].
В составе британской делегации на Версальской конференции находился известный британский экономист Дж. Кейнс, который в своей книге «The Economic consequences of the Peace», «получившей широкое распространение особенно в США, разоблачал и осуждал «Карфагенский мир»… он оперировал неопровержимыми доводами здравого смысла и доказывал весь чудовищный характер финансовых и экономических пунктов мирного трактата. По всем этим вопросам мнение его вполне обосновано» - заключал У. Черчилль[7]. Черчилль позже добавлял: «Экономические статьи договора были злобны и глупы до такой степени, что становились явно бессмысленными», он повторял: «Нелепые идеи относительно германских платежей… никогда не будут приведены в исполнение»[8].
Дж. Кейнс приходил к выводу, что Версальский договор ставил Германию вне закона и отдавал ее в рабство победителям[9]. Кейнс повторял: «Мир бесчеловечен и невыполним, и не может принести с собой ничего, кроме несчастья»[10]. По словам Кейнса: «Политика порабощения Германии на целое поколение, ухудшения жизни миллионов людей, лишения целой нации счастья, будет гнусной и омерзительной — гнусной и омерзительной, даже если ее осуществление было возможным, даже если мы обогатим себя, даже если мы и не хотели разложения цивилизованной жизни в Европе в целом. Кто-то проповедует ее во имя справедливости. В годы великих событий в истории человечества, развития сложных судеб народов, понятие справедливости не столь простое. А если бы и было — народы не имеют право исходя из религиозных и моральных соображений перекладывать на детей врагов грехи их отцов и правителей»[11].
Глава правительства Германии Ф. Шейдеман отказался подписать Версальский мир. На заседании правительства, где решался вопрос, он заявил: «какой честный человек, не говорю — какой немец, но какой честный, верный своему слову человек может пойти на эти условия? Какая рука не дрогнет, надевая на себя и на нас эти оковы? Я убежден, что политическое будущее принадлежит только тем, кто на эти требования скажет прямо: нет! Допускаю, что государство в конце концов должно будет уступить силе и сказать: да! Но одно я должен заверить: я не буду в числе тех, кто это сделает. Я считаю, что мы должны совершенно прямо и честно сказать Антанте: то, чего вы от нас требуете, невыполнимо. Если вы не хотите нам верить, приходите в Берлин и взгляните сами. Не требуйте от нас, чтобы мы стали палачами своего собственного народа»[12].
Президент Эберт назвал договор «невыносим и его невозможно выполнить»[13]. В июне Брокдорф-Ранцау ведший переговоры в Версале от лица Германии, Эбер и Шейдеман в знак протеста против договора подали в отставку. Но союзники были непоколебимы, Германии был предъявлен пятидневный ультиматум, коим предписывалось принять условия договора под угрозой военного вторжения[14].
«Занавес опущен, - писал в те дни генерал А. Деникин, - Версальский мир остановил на время вооруженную борьбу в средней Европе. Для того, очевидно, чтобы, собравшись с силами, народы взялись за оружие вновь целью разорвать цепи, наложенные на них поражениями… Идея «мира во всем мире», которую 20 веков проповедуют христианские церкви, похоронена надолго...»[15]. Великий князь Александр Михайлович клялся в 1919 г. в Париже «перед членами американской делегации, что через двадцать лет от Версальского договора не останется и камня на камне»[16].
Сенатор Ф. Нокс (госсекретарь в правительстве президента Тафта) призвал конгресс отвергнуть Версальский мирный договор, как слишком суровый по отношению к Германии, что неизбежно приведет к новой войне[17]. Американский военный советник Блисс: «Мир кажется мне еще худшим, чем война»[18]. Сам президент В. Вильсон утверждал: «Если бы я был немцем, я бы никогда не подписал этого договора»[19]. В 1920 г. президент заявлял: Версальский договор посеял семена «следующей, куда более ужасной войны»[20].
Британский дипломат Г. Николсон: «Я считаю, что грядущие поколения обратят больше внимания не на ошибки конференции… а на ее ужасающее лицемерие»[21]. По словам Дж. Кейнса, когда собралась конференция «началось плетение той хитрой сети софистики и иезуитских толкований, которая, в конце концов, покрыла лицемерием и обманом букву и сущность всего договора. Ведьмам всего Парижа был дан сигнал:
Зло – в добре, добро – во зле
Полетим в нечистой мгле»[22].
«Если мы становимся на позиции, что как минимум в течение поколения Германии нельзя желать и малейшего процветания, - писал Дж. Кейнс в 1919 г., - что все наши бывшие союзники — ангелы света, а бывшие враги — немцы, австрийцы, венгры — дети дьявола, что год за годом Германия должна нищать, ее дети голодать и болеть, и что она должна быть окружена врагами — тогда мы должны отвергнуть все предложения данной главы, в частности те, которые могли бы позволить Германии восстановить хоть часть своего материального благосостояния и найти источники к существованию населения промышленных городов. Но Боже упаси, если такие взгляды наций на их отношения друг с другом могут быть приняты в демократиях Западной Европы и профинансированы Соединенными Штатами. Если мы сознательно стремимся к обнищанию центральной Европы, осмелюсь предположить, что расплата не заставит себя долго ждать. Ничто тогда не отодвинет решающую гражданскую войну между силами реакции и отчаянными конвульсиями революции, по сравнению с которой померкнут ужасы последней германской войны, и которая разрушит, кто бы ни победил, цивилизацию и прогресс, достигнутый нашим поколением. Даже если результат и разочарует нас, не должны ли мы основывать наши действия на лучших ожиданиях и верить, что богатство и счастье одной страны предполагает то же самое и для других, что солидарность человечества — не выдумка, и что народы могут себе позволить относиться к другим как к себе подобным?»[23]
Бывший французский посол в России М. Палеолог: «Наивно думать, что предстоящий мир будет вечным; я представляю себе, наоборот, что теперь-то и начнется эра насилия и что мы сеем семена будущих войн». Экс госсекретарь Франции А. Тома: «за этой войной последуют еще десятилетия войн»[24].
[1] Keynes J.M…, p. 211.
[2] Keynes J.M…, p. 212.
[3] Черчилль У. Мировой кризис, т. II, с. 1-2. (Хауз…, т.1, с. 440.)
[4] Мизес Л. Всемогущее правительство: Тотальное государство и тотальная война./Пер. Б.С. Пинскера, по ред. А.В. Куряева. – Челябинск: Социум, 2009. xii + 466 с., с. 298.
[5] Архив полковника Хауза. Т. IV., М., 1944, с. 377. (Молодяков В.Э…, с. 19)
[6] Робиен Л. 27 ноября 1918 г… (Голдин В.И…, с. 212.)
[7] Черчилль У…, с. 211-212.
[8] Черчилль У…, с. 216.
[9] Keynes J.M…, p. 74.
[10] Willam P. Hoar, "The Treaty", American Opinion, February, 1976, p.35
[11] Keynes J.M…, p. 209-210.
[12] Шейдеман Ф. Крушение Германской империи, М.-Л., Госиздат, 1923 (Соколов Б. Германская империя, с. 202-203)
[13] Luckau A. The German Delegation at the Paris Peace Conference. N.Y., 1941, p. 70-71. (Уткин А.И. Унижение России…, с. 494)
[14] Margaret Macmillan, Paris 1919. Six Months that Changed the World,New York: Random House, 2002, p. 472 (Препарата Г., Гитлер, Inc., с. 125).
[15] Деникин А. И. Очерки русской смуты: Крушение власти и армии. Т. 1. М., 2002, стр. 288
[16] Александр М…, с. 469.
[17] Уткин А.И. Унижение России.., с. 515.
[18] Уткин А. И. Унижение России..., с. 408
[19] Уткин А.И. Унижение России…, с. 492
[20] В. Вильсон выступление в Омахе, 1920 г. Hamilton Armstrong, Peace and Counterpeace. From Wilson to Hitler (New York: Harper&Row Publishers, 1971), p. 98. (Препарата Г…, с. 131).
[21] Николсон Г. Как делался мир в 1919 г. Огиз. – М.: 1945, с. 53. (Фуллер Дж. Ф…, с. 15)
[22] Кейнс Д. М. Экономические последствия Версальского договора. – М.: Госиздат, 1924, с 22-23.
[23] Keynes J.M…, p. 250-251.
[24] Уткин А. И. Забытая трагедия…, с. 232.